Секреты покинутого мира

Я не удержалась и выглянула в окно. К разворачивающейся передо мной картине невозможно было привыкнуть. Потусторонний мир, в котором я очнулась, даже отдаленно не походил на наш. Хотя Стольм сложно назвать солнечным (расположение в северном горном штате сказывалось на погоде), он, тем не менее был гораздо более радужным, наполненным цветом, светом и запахами, нежели родина Годфри. И если мой город можно было охарактеризовать цветом серым, вперемешку с зеленью обширных лесов и белизной снегов, покрывающих макушки гор, то этот мир представлял собою смесь из черного, чуть светлого черного, черно-зеленого, коричневого, резко красного и опять черного. В общем, жуть.

Холодные скалы, на которых расположился замок Стаффа, облизывали темные волны моря. Оно вспенивалось, и не давало надежды на то, что хоть один пловец сможет вырваться живым из его хватки. Если вода не утянет вниз, в море, где живут многочисленные чудовища, то сила волн точно расплющит любого, кто там окажется. У меня живот сводило судорогой, когда я смотрела в неспокойные воды.

От замка шел широкий подвесной мост, что сейчас был поднят. Мы находились в оборонительном положении, с того момента, как Годфри меня похитил, вампир ожидал незваных гостей и готовился к атаке на его земли. Внизу в течение дня я слышала покрикивания на незнакомом языке и звон металла о металл. Тренировки воинов не останавливались и ночью, вампирскому войску совершенно не требовался сон. Впоследствии к тренировкам добавились всполохи яркого света, это подсказало, что в замке тренируются и маги.

За железным мостом, оснащенным различными шипами и выщелкивающимися механизмами, назначения которых я могла себе отдаленно представить, широкая дорога уходила в степь, дальше лес и до самого горизонта ни поселения, ни города. Вблизи замка вампира даже потусторонние сущности опасались заселяться.

С небом было занятно— день был похож на наш заход солнца, кроваво-красное небо с проседью облаков. Сухие грозы с молниями, что легко могли подпалить степь, или неожиданные ливни, или пепел, что начинал осыпаться, оставляя след на коже и одежде. Я так и не поняла, откуда этот пепел, наверное, рядом есть живой вулкан, но осадки в виде него, осыпались часто и оставляли после себя неоднозначные чувства.

Я находилась здесь, по собственным ощущениям, уже два месяца и понимала, если мне и получиться сбежать, навряд ли смогу выжить за стенами тюрьмы и я отчаивалась, отчаивалась до такой степени, что несколько раз представляла, что спрыгиваю вниз и пугаю до смерти этого несносного вампира.

Разделась. Скинула опаршивевшее платье, в жизни не одела бы такое на себя: тяжелое, парчовое, с вензелями и зелеными павлинами. Откинула подальше груду ткани. Голой прошлась по комнате и подошла к огромному зеркалу в ванной. К этому времени заботливые служанки, подготовили мне ванную, от которой шел пар. Запотевшее стекло показало тело в дымке, интересно, но шрама на коже после того, как сердце проткнули, не осталось - чудодейственная регенерация яда вампира. Я много раз задавала себе вопросы, как мне удалось выжить?

Повернулась, чтобы рассмотреть метку древнего, которая появилась, когда я по глупости пошла на инициацию своих подруг-ведьм. Там Стоун и сделал меня своей избранницей. Огонь от нее жег и меня и того, кто смел прикоснуться, но теперь она была скорее напоминанием, горьким напоминанием о первой любви…

Третий укус Годфри притупил связь между мной и древним, кроме того, экстренная охрана Рэя от посягательств на меня других мужчин, согласно условиям соглашения работала до моего восемнадцатилетия и давно минула. Это давало возможность вампиру овладеть мною в любой момент, но, слава богу, Стафф не пользовался силой и положением. Пока.

Я опустилась в горячую ванную, чтобы смыть усталость и попытаться растворить то, что застывало всякий раз, стоило вампиру подойти ко мне. Годфри настаивал, что тату спадет, стоит мне перестать быть человеком, но с тем и уйдет мой дар, этого я опасалась больше всего.

Да, странным образом сила вернулась. Она засела внутри и обиделась, не желала показывать теперь и носа. Если раньше мои арты спасали меня от действительности и проблем, которых я избегала решать, то теперь даже это стало моим проклятием.

Я иная, в которой могуществом ритуала пробудили силу рисовальщиков, тех, кого уничтожали боги. Рисовальщики могли оживлять картины и создавать новую реальность. Миры рождать я не могла, хотя вампир утверждал, что никто и разбираться не станет, особенно он…

Впервые я нарисовала Стоуна еще до приезда в Стольм. Высокий статный с абсолютно седыми волосами и черным взглядом, словно тебя рассматривает преисподняя. Он предстал передо мной рыцарем, с развевающимися по ветру волосами, а затем реальность столкнула меня с живым воплощением моего героя — он читал лекции по истории и был ректором колледжа, непревзойденным Рэем Стоуном.

Стоун помогал нашему миру, охранял границу с миром потусторонних, что обнаружился, когда первые поселенцы города Стольма откопали переход в другой мир в глубокой шахте. Древний, что устал от вражды, поклялся не влезать в разборки между двумя мирами из-за колоссальной силы, наделенной богами, но гарантировал равновесие, если одна из сторон “перегибала” палку. К сожалению, меня угораздило влюбиться в него. Моя первая любовь и первые серьезные чувства. Губительные, к сожалению.

Мы старательно избегали очевидного притяжения друг к другу. Стоун отталкивал меня, я не отставала в попытках досадить ему, и все было в порядке, пока я не оказалась на посвящении ведьм, где в процессе ритуала древний назвал меня своей избранницей, одарив меткой и огромной силой. Мой талант из просто опасного (видеть прошлое и будущее в картинах, находить ответы росчерком пера), переродился в дар рисовальщиков, тех, кто мог вдыхать в свои изображения жизнь, создавая все что угодно.

Проблема состояла в том, что древние рождены для уничтожения бесконтрольных рисовальщиков, от которых у богов имелись сущие проблемы. Спасая Джейн, я взяла слово с моего мужчины, а потом огорошила его признанием своего дара. Досталось тогда от гнева древнего всему Стольму и даже Хранителям, что встали на мою защиту.