Умница для авантюриста

– К сожалению, вряд ли смогу предложить горшок. Но, может, сгодится вазон? – спросила, ни на что не надеясь.

Два вазона стояли на входе, охраняя двери в дом. Ими тоже занималась домоправительница, но на них у неё не хватало то ли времени, то ли внимания, поэтому периодически появлялись, а потом исчезали цветы. Вот, кстати, совсем недавно радовали глаз петунии, а сейчас снова одна земля чернеет.

Кролик радостно хрюкнул. У странного типа потеплели глаза – тёмные, как густое вино столетней выдержки. Он прищёлкнул пальцами и удовлетворённо изрёк:

– Как раз то, что нужно. Вы чудо, мисс Рени.

Сомнительный комплимент в его устах звучал вполне искренне, но я не собиралась поддаваться неестественному очарованию, что так и пёрло от жилистой фигуры хищника.

Мистер Тидэй похлопал себя по карманам и извлёк пару радужных бусин. Неужели всё-таки вор?! Сомнения снова накинулись на меня стаей изголодавшихся псов.

Кролик у груди заволновался, захлопал ушами и издал хриплый подвывающий звук.

Мужчина немного помедлил.

– Мисс Рени. Я бы хотел, чтобы вы не удивлялись. Там, откуда я прибыл, на подобные вещи внимания не обращают, но здесь, возможно, они будут выглядеть несколько необычными.

Я пожала плечами, стараясь не показать, что он меня заинтриговал. От его взгляда кружилась голова. Как-то мне это не нравилось.

– Зато приукрасите вход в дом замечательнейшим растением, которого нет ни у кого в этом городе.

Улыбка у него мальчишеская. Так часто улыбались братья Идволдсоны, пока были детьми. Мистер Тидэй тем временем закопал голыми руками по бусине прямо в вазоны.

Кролик заурчал и начал выводить совершенно непристойную песнь, подтявкивая и подвывая. Тут же с радостью отозвались соседские собаки. А потом у меня глаза на лоб полезли: из земли проклюнулись и потянулись вверх два голубовато-белых деревца.

Росли как на дрожжах, вытягивались, растопыривали в стороны веточки, что завивались стружкою.

– Ай! – радужный зайка рванул из рук с силой, что абсолютно не угадывалась в небольшом тельце. Задними лапами он прочертил глубокие и болезненные царапины на руках.

Выступила кровь. Голова закружилась сильнее.

– Я помогу вам, – этот несносный тип очень близко. Бесцеремонно хватает меня за запястья. Цепко, но бережно. Рассматривает царапины на свет. Внимательно, как учёный на пороге открытия. Качает головой, а затем прикасается губами вначале к одной руке, затем к другой.

Быстро. Я ничего сделать не смогла. Ни выдернуть руки, ни отшатнуться. В голове – бесконечная карусель. Я, в общем-то, достаточно смелая. Способна и мобиль водить, и на крышу, если надо, залезть. Многим местным клушам не снились подвиги, что порой совершала «эта возмутительная мисс Пайн». Я и лягушку в руки возьму, да. И папину лабораторию взорву – без проблем.

Был во мне только один-единственный изъян: я не переносила вида крови и ничего не могла с этим поделать.

– Что вы делаете? – эхом в ушах мой слабый голос.

– Останавливаю кровь, – дробится на осколки спокойный голос наглеца.

Возле вазонов радужный кролик стоит на задних лапах, а в передние ему падают стебли и завитушки с диковинного растения.

– Отличный день рождения, – бормочу я, проваливаясь в темноту.

– День рождения? – в голосе мистера Гесса хищное оживление. – Тогда я ваш подарок, – торжественно заявляет возмутительный наглец. И это были последние слова, которые услышала я, прежде чем окончательно упасть в обморок.

Местные матроны аплодировали бы стоя: неудачница и старая дева мисс Эренифация Пайн свалилась в руки очаровательному и привлекательному молодому человеку брачного возраста, как перезревшая груша.

3. Глава 3. Праздничный обед

Гесс

Она пахла одуряюще. До головокружения. До темноты в глазах. Нет, даже не сама кровь – это бы я понял. От неё шла волна, способная сбить с ног.

Не духи, не мыло, не запах тела, нет.

Нос улавливал вкус её энергии, золотистой ауры – мощной, как небесный свод.

Мисс Рени, бойкая и живая, боялась крови. Я подхватил её, увидев, что девушка готова уйти за грань сознания. Не удержавшись, прижался губами к каплям крови. Хорошо, что она отключилась. Провёл языком по ранкам, сдержавшись, чтобы не застонать. Но я стонал – беззвучно, внутри, наслаждаясь, как последний дурак.

– Что ты натворил, мерзавец? – тихо выругался на мерцателя. Тот и ухом не повёл, только стрельнул хитрым взглядом, продолжая хрумкать бело-голубые ветки мимей.

Кажется, я злился. Новый мир ломал мои устои и психику. Кто, спрашивается, дёргал меня за язык? Только в бреду я мог сказать, что являюсь для кого-то подарком. Для моих родителей – возможно. Но не для чужой иномирной девушки.

Она мне даже не нравилась. Забавная – не более. Слишком живая и неправильная. Хорошие девушки не носят брюки и не разговаривают дерзко с незнакомыми мужчинами. Она ни разу не опустила глаза. Возмутительно вызывающее поведение!

Видимо, в этом мире не умеют воспитывать скромных порядочных девиц. Но меня это ничуть не волновало. Нужно разделаться поскорее с мисс Пайн и заняться более насущными делами: подумать, как вернуться назад.

А пока я подхватил Рени на руки и, вздохнув, открыл входную дверь.

– Есть кто дома? – спросил громко, не пытаясь пройти дальше прихожей. Смотрел по сторонам, с интересом разглядывая внутреннее убранство. В голове у пьяницы, что встретился мне ночью, подобные интерьеры не водились. Да и не могли – куда ему.

Мисс Рени удобно вписывалась в мои объятья – с ней не хотелось расставаться. Может, из-за запаха, а может, меня на какой-то миг ввело в транс биение её сердца – быстрое и отчётливое.

Пока я оглядывался и прислушивался, пропустил момент, когда понял, что нахожусь в помещении уже не один.

Она неслась, как ураган. Как разъярённый дракон, у которого забрали и обидели птенца. Кажется, и клич она издала боевой, собравшись атаковать.

– Ре-ни-и-и! – взревело басом создание и на последнем звуке.перескочило на две октавы выше. Визг заложил уши, и если бы не хорошая реакция, валяться бы мне, сметённым стихийным бедствием.

– С ней всё в порядке, миссис. Всего лишь упала в обморок от вида крови.

Женщина стояла передо мной, грозная, запыхавшаяся, с румянцем на щеках. Пухлая и миловидная, в возрасте, но не старая. Она вся состояла из ямочек и складочек: на щёчках, подбородке, локотках. Маленькие пальчики, аккуратный нос-пуговка, шикарные губы сердечком. Глаза только злые и подозрительные.

Она не доставала мне и до плеча, но формами обладала округлыми: вместе с телом от праведного гнева колыхались многослойные юбки, отчего казалась эта драконица лодкой, что покачивается на морских волнах.

– Миссис Герда Фредкин, – представилась с помпой дама и указала пухлым перстом на диванчик, что стоял неподалёку. – Положите мисс Эренифацию сюда и, будьте добры, объяснить, что случилось.

Объяснять ничего не пришлось: как только голова девушки коснулась подушечки, она затрепетала ресницами и пришла в себя. Посмотрела в потолок и тут же села, приложив руку ко лбу.

– Всё в порядке, Герда. Я… случайно поранилась. Ты же знаешь, что потом случается… иногда. Сегодня как раз тот самый случай. Мистер Гесс Тидэй был так любезен, что помог мне. А то б я разбилась, наверное.

Миссис Фредкин неодобрительно поджала губы, смерила меня с ног до головы пронзительным взглядом. Прошлась внимательно по всей одежде, не пропуская ни одной детали. М-да. Выглядел я, наверное, не очень в костюме пьяницы.

– Выпьете чаю, мистер Тидэй? – неожиданно предложила дама.

Я поперхнулся от неожиданности, не зная, как правильно ответить, чтобы никого не обидеть.

– Выпьет, – распорядилась за меня мисс Рени. – А заодно и поест. У него сейчас не лучшие времена. Правда, мистер Гесс?

Я промычал что-то нечленораздельное, раздумывая, как выкрутиться из дурацкой ситуации, а потом все мысли у меня выбило напрочь: мисс Рени внимательно рассматривала свои запястья, где красовались еле заметные розовые царапины, совершенно не напоминающие кровавые глубокие борозды, что подарил ей вырвавшийся к любимым мимеям мерцатель. Шаракан.

 

Рени

Запястья щипало – это первое, что я ощутила, очнувшись. Наверное, Герда обработала их спиртом.

Я стыдилась своей слабости. Достаточно устойчивая к стрессам, закалённая в боях с батюшкой-профессором, я могла запросто поднять тяжёлую деталь или бесстрастно зажечь фитиль при химическом опыте, но стоило мне поранить палец, чувствовала тошноту и головокружение.

В обмороки падала редко, но метко. Как сейчас, например. Позорище на мою голову. И именно перед этим… этим проходимцем!